Психолог яковлевского Центра семьи Ирина Нестерчук — о психологическом насилии в семье

Помните известное «бьёт – значит любит»? Сомнительное утверждение. И, кажется, что большая часть нашего общества давным-давно поняла: если бьёт, значит, насилие, а от насилия надо собирать чемодан да поскорее уходить.
Но, кажется, не все понимают, что насилие – это не только проявление физической силы. Как насчёт психологического давления, эмоционального унижения? Да, эти побои не зафиксирует ни одна правоохранительная служба, но порой шрамы от них заживают куда больнее.

Не бьёт, а жить не даёт

Статистики насилия внутри семей нет, эта тема – табу для публичного обсуждения. Поэтому разговоры об абьюзивных отношениях здесь и вовсе не поднимаются. Кстати, возможно, не все знают, что в себя включает термин «абьюзивные отношения». Скажем прямо, это отношения, в которых партнёр нарушает личные границы другого человека, унижает, допускает жестокость в общении и действиях с целью подавления воли жертвы. Вот и получается, что физическая сила – это всего лишь верхушка айсберга. А как мы знаем, в глубинах скрывается намного больше, чем на поверхности.

Как же так получается? Вроде физического насилия и не наблюдается, вот только жить невмоготу. Очевидно, на этом моменте стоит хорошенько подумать и трезво оценить ситуацию – всё ли в порядке в ваших взаимоотношениях? Если нет, то, прежде всего, в этом нужно признаться самому себе. Порой человек не осознаёт свою роль жертвы. В это не хочется верить, об этом не хочется думать, но это невозможно терпеть. А кто думает, что стерпится-слюбится – снимайте розовые очки… и запоминайте саркастическую пословицу: терпи, казак, — побитым будешь.

Абьюзер – это болезнь?

К сожалению, большинство жертв психологического насилия не только прощает своих абьюзеров, они сами находят им оправдания и сами же ставят им диагноз – это не жестокость, это депрессия. Конечно, депрессия, вот только симптомы у болезни ложные. Поговорив с психологом-консультантом Центра семьи Яковлевского горокруга Ириной Нестерчук, мы выяснили следующее.

«Не будем отрицать патологию. Да, действительно есть и те, кто реально болен – для этого существует психиатрия. Там на раз-два психиатрическая экспертиза устанавливает статус болезни. В остальных случаях будем говорить о воспитании. Потребность причинить боль, будь то даже моральная, а не физическая – она не рождается, а воспитывается. В семье привыкли решать вопрос кулаками или оскорблениями, поэтому по‑другому человек не умеет.
Акцентировать внимание здесь также стоит и на жертве. Человек выбирает того партнёра, с кем будет доигрывать свои детские травмы. Для кого‑то покажется нормальным систематическое оскорбление и унижение, потому что так было принято в его семье, из‑за этого многие жертвы абстрагируются от своей роли и не могут принять того, что насилие – это ненормально», — комментирует психолог.

Защитите меня по закону!

Скандал – дело, похоже, привычное для российских семей. Ну повздорили, ну помирились – это нормально. Человек – существо эмоциональное, ему свойственно проявлять как положительные, так и отрицательные эмоции. Дело здесь в другом. Психологическое насилие, также как и физическое – это поэтапный процесс. Ударил один раз – ударит и второй, унизил – не сомневайтесь, унижения стоит ожидать и в другой ситуации.

Большинство жителей России – 70% – считает, что в стране нужен закон о домашнем насилии. Это следует из опубликованных результатов опроса ВЦИОМа.

Вдумайтесь в цифру: 70% россиян нуждаются в том, чтобы домашнее насилие судилось на законодательном уровне. Очевидно, не просто так. Схема «повздорили-помирились» здесь явно не работает.

Куда бежать, когда дело совсем худо? Кто защитит от любимого абьюзера? Начнём с того, кто скажет, что «больной» строит ложную болезнь. Если самостоятельно разобраться в этом не получается, возможно, стоит обратиться к психологу. Кстати, хочется ещё раз напомнить нашему русскому человеку, психолог – это специалист, а не доктор, если человек не может разобраться в юридической ситуации, он идёт к специалисту — юристу. Эта схема работает и в семейной сфере, поэтому смело обращайтесь к специалисту за оказанием помощи.

Следующий шаг – это принятие проблемы. Не так‑то просто поверить в то, что проблема есть, ещё сложнее решиться на её разрешение. Труднее всего тем, кто вовсе смирился со своей ролью, поэтому и сидит в уголке в надежде на спасение. Так кто же станет спасательным кругом для утопающего в семейных проблемах? Опять надежда на государство?

По словам экспертов, в российском законодательстве отсутствует определение домашнего насилия, пострадавшие от него не могут получить оперативную и эффективную помощь, силовики не имеют никаких инструментов для корректной оценки рисков, которым подвергаются потенциальные жертвы таких преступлений.

«Проблему домашнего насилия не решит ни один закон, пока не изменится общественное мнение на этот счёт», — так комментирует данную ситуацию адвокат, руководитель проекта Федерального союза адвокатов РФ «Женское право» Татьяна Сустина.

Каков вывод? Дожидаться пока насильственные действия не выльются во что‑то иное, требующее вмешательства правоохранительных органов? Или же начать любить и уважать себя?

И жили они недолго и несчастливо…

Да, реальность может хорошенько подпортить цитату из любимой сказки… Но стоит ли вешать нос? На это нам ответили те, кто смог перебороть себя и поставить твёрдую точку в абьюзивных отношениях.

Вера, 31 год (имя изменено):

«Первый звоночек «прозвенел» уже после свадьбы – искала работу днями и ночами, но всё никак не выходило, поэтому порции унижений и оскорблений я получала до тех пор, пока не нашла заветную вакансию. Далее болезнь в наших отношениях начала набирать новые обороты – мне запретили пересекаться каким‑либо образом с родными и друзьями, забирали телефоны, закрывали дома. Упрёки, оскорбления, крики и всё остальное я слушала на протяжении 3 лет. Пока не поняла, что с этим человеком пропадает моя личность: отказалась от своего любимого дела (занималась пением), потеряла все связи с друзьями и родными, потеряла себя… Выход из таких отношений мне дался нелегко. Я привыкла к ним и считала, что так у всех и это нормально. Сегодня я чувствую себя самым счастливым человеком, ведь у меня появилась настоящая опора и поддержка в лице моего второго мужа. Кстати, поём мы теперь вместе».

Константин, 38 лет (имя изменено):

«Сейчас живу в браке, где полностью счастлив: понимающая жена, двое ребят. Но ошибки молодости помню до сих пор. Оба были молоды, только отгремела свадьба, настало время бытовых отношений… Ей хотелось всё и сразу, я же работал продавцом-консультантом и получал 15 тыс. рублей. Крики, скандалы, упрёки в мою сторону – это стало привычным в нашем доме. Дошло дело до того, что стал замечать – на работу убегал, мне казалось, что там уют и покой, возвращаться назад не хотелось. Прожили мы в таком «счастье» недолго. Не выдержал. После развода отходил болезненно, даже к психологу пришлось походить. Благо, на моём пути повстречалась моя вторая супруга, она‑то и вытащила меня в счастливое будущее».

Последний бой – он трудный самый

Согласитесь, слова этой прекрасной песни можно поставить на заключительный аккорд в любой ситуации. Как бы тяжко ни казалось, последний бой, шаг, рывок – он будет самым трудным. Но отступать – значит признать поражение, значит согласиться с тем, что если унижает – значит, всё‑таки, «любит»…