Как жительница Строителя Ирина Шмидт ребёнком пережила блокаду Ленинграда

- Я в данный момент живу в Бутово, на даче, здесь не столкнёшься с больными ковидом, как в подъезде многоэтажного дома, и здесь не слышно взрывов, - услышать такое откровение от человека, пережившего ребёнком ленинградскую блокаду, было, по меньшей мере, неожиданно.

Уже потом, при личной встрече, мы поняли, пожалуй, основную привязанность Ирины Михайловны к сельскому домику: не бросишь трёх кошек, которые в последние годы и скрадывают её скромное существование.

«Ничего с того времени я не помню»

Конечно же, ничего с того времени она не может помнить просто физически: когда замкнулось кольцо блокады вокруг Ленинграда, ей было только 6 месяцев. В 1941 году Гитлер развернул военные действия на подступах к Ленинграду, чтобы полностью уничтожить город. И 8 сентября кольцо вокруг важного стратегического и политического центра сомкнулось.

В блокированном городе оказалось более 2,5 млн жителей, в том числе 400 тыс. детей. Среди них была и Ирочка Шмидт. Родившейся 8 марта, ей суждено было стать любимицей мужчин. Но она, по собственному признанию, помимо рождения двух замечательных детей, счастья особо не испытала.

- Мать вышла замуж перед самой войной, - вспоминает Ирина Михайловна, - и даже не задумалась, что фамилия её будущего супруга – немецкая. Сколько она всем нам потом несчастья принесла!

Отца с Ижорским заводом эвакуировали за Урал, а мама с малышкой остались в Ленинграде. А потом и родителя забрали, точнее, репрессировали и отправили в трудармию.

- За что 25-летнего отца, просто немца по национальности, по сути, сделали врагом народа? - недоумевает наша собеседница. – И сколько нам с мамой пришлось пережить как семье гражданина немецкой национальности.

Люди варили студень из клея, чтобы не умереть с голоду

Мама Ирины трудилась на заводе, иногда приносила доченьке супчики. Пайки становились всё тоньше и тоньше. Недоедали тогда все, а потом и вовсе стало тяжко. Ленинградцы варили студень из клея, чтобы не умереть с голоду. Открылась дистрофия. С ней Ирочка и мама покидали Ленинград, как только его разблокировали.

- А как маму гоняли по инстанциям и кабинетам, когда она пыталась восстановить справедливость, - комментирует Шмидт, – а я оставалась с тёткой. Но было не то время. Только в 1991 году, когда мне самой было уже пятьдесят лет, отец был реабилитирован.

Девочку с жуткой дистрофией в 1943 году вывезли в Башкирию, на ароматный мёд и свежий воздух. Большие города были для них запрещены, пришлось довольствоваться глубинкой. И если в детском саду такого не наблюдалось, то в школе Ирочке не раз довелось услышать в свой адрес что-то типа «фашистские выродки» или в таком духе.

Но девочка росла миролюбивым человеком, старалась не реагировать, а вот мальчишки, коих у неё было немало среди друзей, защищали её от обидчиков. До сих пор память не вычеркнет учительницу, которая не только недобрым взглядом окидывала, но и откровенно оценки занижала.

Но путь домой был отрезан. Отец работал электросварщиком в трудовом лагере под Нижним Тагилом на Урале, и ему, как этническому немцу, стоял запрет на возвращение в Ленинград. Пройдёт более десяти лет, и семья воссоединится, появятся у Ирины Михайловны брат и сестра. Но регулярные отметки в комендатуре Нижнего Тагила надолго войдут в их жизнь. И это, в отличие от блокады, врежется в память ребёнка на долгие годы.

«Я и замуж поскорее выскочила, чтобы избавиться от немецкой фамилии»

Слышать от человека на склоне лет подобные признания, не совсем привычно. А может, именно с высоты прожитых лет человек и оглядывается на пройденный путь, соизмеряет его и оценивает. Более того, призналась нам Ирина Шмидт, и любви особой не испытала. Судьба с её супругом потом жестоко обошлась: он погиб под колёсами автомобиля, не будучи трезвым. Но вот о детях своих Ирина Михайловна говорит с пиететом: «Дети у меня замечательные».

А поначалу вроде и семья была образцовой. Став женой офицера в 19 лет, узнала Ирина Путилова изнутри гарнизонную жизнь в разных городах и весях. Венгрия, Чехословакия, Украина, весь Урал, Дальний Восток – побросала жизнь, чего греха таить. В переездах незаметно выросли двое детей. Сейчас дочь Юлия живёт в Днепре, а сын Валентин в городе Строителе.

- Видите, даже смена фамилии оказалась для меня неудачной, вновь стала Шмидт, - иронизирует ветеран.

Государство обеспечило блокадницу отдельной квартирой в Строителе. Но разве материальные блага способны затмить память…

В свои 82 она до сих пор энергична и общительна, сама себя обслуживает, в ближайший магазин захаживает за мелкими покупками, да ещё и на огород заглядывает. Попросила как-то землю вспахать, а ей в местной администрации отрезали: Вы – не наша! Как будто есть ветераны свои и чужие… Пообещали выписать Ирине Михайловне за спонсорские пожертвования нашу «Победу», чтобы не жила в информационной блокаде. Хватит на её век одной…

Подпишись на «Победа 31» в Яндекс.Новости. Обсуждай новости и истории, пиши комментарии, направляй предложения в группах «Победа 31» в соцсетях ВКонтакте, Одноклассники, Telegram.