Серый особняк с тёмными окнами. Что стало с семейным детским домом Зеленчуковых в селе Алексеевке

Когда-то в этом особняке кипела жизнь и звенели счастливые детские голоса. Сегодня этот серый коттедж обволокла пугающая тишина, а окна зияют темнотой…

Это не сюжет из мистического блокбастера. Это, увы, картинка из нашей реальности. И она – у нас под боком, в селе Алексеевке, на родине великого актёра Михаила Щепкина. Впрочем, до театрализации тут далеко…

Двум десяткам детей они заменили родителей

В этом достаточно большом особняке по улице Речной, 18, с 1993 года располагался известный далеко за пределами нашего региона семейный детский дом Зеленчуковых.

С Виктором Борисовичем и Галиной Михайловной Зеленчуковыми мы знакомы практически с первых дней, когда они замахнулись на эту ношу. В стране тогда вообще мало кто знал о том, что такое «семейный детский дом». Всем были знакомы просто детские дома, но атмосфера в них, не секрет, была далека от идиллической.

И вот в середине 90-х возникла идея передачи детей, оставшихся сиротами и нередко - при живых родителях, в надёжные руки. С этой целью под эгидой Российского Детского фонда и его неустанного лидера Альберта Лиханова, неоднократно посещавшего нашу область, стартовало движение по созданию семейных детских домов (не путать с процедурой усыновления и детских домов «семейного типа»).

Зеленчуковы оказались в числе первых, кто откликнулся на это движение. И импульсом к этому послужила личная история супругов. Так случилось, что они потеряли собственного ребёнка, похоронив долго и тяжело болевшую 11-летнюю дочь - их горе с ними навсегда. И это побудило супругов подарить тепло семьи и дом двум десяткам чужих детей, каждый из которых пережил собственное горе. Детей тогда вытащили из казённого приюта.

Начиналось всё с того, что они взяли сразу шестерых детей. Все они из одной семьи, но у старшего Володи был другой отец, который и забрал его от них спустя короткое время.

Парень отслужил в армии, женился, и часто приезжал с женой в гости. Он не стеснялся называть мамой и папой воспитателей, а не тех, кто дал ему жизнь. Когда Зеленчуковы их приняли, кроме Володи никто в школу не ходил, хотя старшим было уже 8, 9 и 10 лет.

Мы регулярно следили за делами семейного детдома

Журналисты «Победы» тогда часто наведывались в Алексеевку, взяв некое шефство над семейным детским домом. Помним, как Галина Михайловна и Виктор Борисович сокрушались, что им пришлось столкнуться на первых порах с грузом прошлой жизни, нарушенной психикой, незнанием элементарных вещей: таких как личная гигиена, что такое день рождения, Новый год и Дед Мороз, видением в каждом взрослом потенциального мучителя, а ещё - болезнями органов пищеварения, педикулёзом и стрептодермией. Но ничего, выстояли, переломили и победили всё это с помощью терпения и любви.

А потом выяснилось, что у их детей в Доме ребёнка есть ещё два братика - двойняшки Миша и Илюша. Ринулись и привезли в Алексеевку и их. Мальчишки в два года весили - один 6,5 кг, другой 7 кг. Это были откровенные дистрофики, которые ещё даже толком ходить не научились. Но за ложку держались крепко, и аппетит был отменный. Они быстро пошли на поправку.

Помним, как спустя некоторое время нас встретили уже крепенькие пацанята, которые в цокольном этаже, где родители устроили спортзал, демонстрировали элементы акробатики. Мы не сразу научились и различать двойняшек…

Казалось бы, семь приёмных и один свой (хотя всех их они считали своими) - сложившаяся семья, и больше никого не надо. Но в 1998 году четверо детей попадают в беду, и Зеленчуковы вновь не смогли отказать им в тепле своего очага.

Всегда по приезде обращали внимание на то, чем там мама потчует своих ребятишек. И каждый раз на плите стояла кастрюля литров на 10, пахло свежей выпечкой, стояла ваза с фруктами. (Галина Михайловна – замечательный кулинар, всегда всех гостей, которые приезжали пачками – и с проверками, и просто за опытом – встречала и стремилась угостить.) И, что не менее важно, как в настоящей семье, учила деток простым житейским премудростям: как накрыть стол, нарезать хлеб, разложить столовые приборы, погладить бельё, убрать дом.

А Виктор Борисович обучал мальчиков многим мужским профессиям. Научил водить и ремонтировать трактор и автомашину, ребята под руководством отца могли провести в доме любые сантехнические работы, овладели сварочными работами. Часто профессиональные водители, живущие по соседству, приглашали ребят помочь с ремонтом автомобилей – знали, сделают на совесть.

Вспоминаем уставшие глаза Галины Михайловны (с одним-двумя мамаши выматываются), когда у каждого нужно проверить домашнее задание, искупать, уложить спать. В один из дней в конце лета Зеленчуковы заехали к нам в редакцию просто увидеться и рассказать о текущих делах, и мы вышли на порог редакции проводить их, раскрыли рот от удивления: весь их микроавтобус был под завязку загружен канцелярскими принадлежностями, одеждой, ранцами.

Добавляли денег из своей зарплаты

Знаем, и сами не раз слышали, что в селе им поначалу завидовали. На каждого ребёнка в этом семейном детском доме выделялось тогда по 3,5 тыс. рублей в месяц - на еду, одежду, обувь, постельное бельё, стиральные порошки, шампуни, полотенца, игрушки, лекарства, книжки…

«Когда я получаю на почте 35 тысяч рублей на десятерых детей, — делилась Галина Михайловна, — кроме ненависти в глазах односельчан ничего не видела. В деревне царит нищета, и увидеть сразу такую сумму… Люди не хотят понимать, что для нашей семьи это — ничтожные крохи. А я только и могла ответить: а вы не видите, как я 10 булок хлеба каждый день домой несу?»

Понятно, что никаких денег Зеленчуковым не хватало, чтобы удовлетворить все потребности детей – докладывали из собственной зарплаты, которая тоже была «ниже среднего».

Никого не касалось, где взяли Зеленчуковы полторы тысячи рублей, чтобы оплатить Юлины подготовительные курсы; что сами оплачивают дополнительные уроки английского языка… А как оставить без помощи студентов?

Вот только один пример. Разве первокурсница Юля могла бы на три с небольшим тысячи рублей социального пособия прожить в общежитии месяц? Покупать себе каждый день еду? Одеваться-обуваться?

У самих за спиной – ничего!

Это только те, кто был не в курсе, думали, что льётся всё полной чашей в дом Зеленчуковых. На самом деле, всё не так было. Газовая колонка и холодильник — вот и всё, что перепало семье от властей. Остальное покупали сами, получали в подарок. В комнате младших мальчишек стояли старенькие двухъярусные солдатские кровати.

В соседней комнате одежда детей висела на верёвочках, аккуратно прикрытая простынкой. Письменные столы едва стояли на «своих ногах». Туалетов в доме всего два, а ванная - единственная. Мы тогда собрали старенькие списанные компьютеры и отвезли Зеленчуковым – в надежде, что отремонтируют и на них смогут заниматься дети. Взяли с радостью.

У родителей не было даже отдельной комнаты…

Интересные, конечно, у нас законы. Зеленчуковы уже тогда, когда работа «семейного детского дома» (они никогда не считали это своей работой, скорее – смыслом жизни!) близилась к завершению, не скрывали своей озабоченности тем, что в случае чего им некуда идти, потому что дом придётся сдать государству. Мы недоумевали: как так? Сегодня передают бесплатно через 10 лет работы в селе новое жильё тем же медикам, учителям? Неужели-де они не заслужили?

Ещё для понимания ситуации. Договор на работу с Зеленчуковыми районо заключало только на год. Причём, в документе значились практически одни обязанности: от «полной ответственности за жизнь, здоровье, воспитание, психическое и физическое развитие, а также интеллектуальное и личностное» до «работы на подсобном хозяйстве и по выращиванию овощей». О правах - считанные строки. Да и теми невозможно было воспользоваться.

Как, например, могли они взять тот же отпуск? В областном законе, который поспешили принять в угоду моде, тоже прописали отпуск в 42 дня приёмным родителям. Только «забыли» в нём дополнить, кто эти полтора месяца вместо них будет оставаться с детьми? Так больше десяти лет Галина и Виктор Зеленчуковы элементарно не отдыхали, не имели выходных.

Помним, как огорчённо Галина Михайловна делилась с нами, что не в силах выполнить своё желание (да и детей – тоже) летом вывезти ребят отдохнуть и оздоровиться на море – вечно не хватает средств…

Вот такими большими и малыми радостями наполняли они жизнь этих обделённых судьбой детей и этого особняка. Отдав 20 лучших лет своей жизни, воспитав 28 детей и ничего не заработав.

«Ни один наш ребёнок не оказался в преступном мире, брошенным, никому не нужным, без крыши над головой и средств к существованию, как это происходит с детдомовскими, — говорил нам Виктор Борисович. — Все наши — пусть очень бедно, но устроены в жизни. Они учатся в вузах, училищах, получают профессии. Они все сыты и одеты. У них есть дом, в который они всегда возвращаются».

Под старость лет - на улицу!

Впрочем, кое-что заработали. В 2003 году за многолетний добросовестный труд Президент России В.В. Путин наградил Зеленчуковых орденами Дружбы. А в 2005 году Виктор Борисович стал лауреатом премии Президента Российской Федерации в области образования.

А коттедж, как только по достижении 18-летнего возраста его покинул последний воспитанник, у Зеленчуковых изъяли. Как и опасалась мама. И они, по сути, оказались на улице. К тому времени Виктор перенёс несколько операций, всё больше подводило здоровье и Галину. И под старость лет они вынуждены были купить в кредит скромную квартиру в Строителе. Таким оказался печальный итог кампанейской акции, о которой как фанфарно раструбило государство, так её и забыло.

Могла ли как-то разрешить данную проблему местная власть? По нашему убеждению, могла, но не захотела. Спросить о причинах – некого, власть в округе уже давно поменялась.

Прошло несколько лет, особняк разрушается. Местные власти попытались как-то «закрыть тему», предоставив коттедж семье нового «семейного врача», приехавшего в Алексеевку, но она просто не потянула такую махину. И вот снова, по нашим данным, администрация округа пытается пристроить этот рушащийся и не отапливаемый особняк хоть в чьи-то руки.

Мы созвонились с начальником управления Алексеевской территории Виктором Грищенко, чтобы выяснить, как обстоят дела вокруг коттеджа на Речной,18, в наши дни. И вот его точка зрения:

«Сейчас очень трудно найти тех, кто бы согласился занять такой большой коттедж площадью 303 кв. метра. Это так называемое выморочное имущество, и таких объектов на нашей территории шесть. Мы, конечно, поддерживаем территорию своими силами в нормальном состоянии уже два года – не можем равнодушно смотреть, как всё зарастает. Хотя, по нашему мнению, есть выход из положения, но это должно быть решение властей округа. Если перевести коттедж в нежилое помещение, тогда его можно было бы реализовать по условной цене (а не за 2-2,5 миллиона, за которые его никто не купит). На этой площадке можно было бы открыть, например, мини-гостиницу под экскурсии в музей Щепкина, мини-детский сад на 30-35 мест, мини-кафе, в чём есть потребность в селе, или фитнес-клуб, ведь в цокольном этаже прекрасно разместился бы спортзал».

Одним словом, требуется решение нового руководства округа, пока ветшающий на глазах коттедж совсем не развалился.